Шустова Ю.Э. Символика Львовского ставропигийского братства

// Гербоведъ. 2005. № 2 (80). С.94-104.

Символика Львовского Успенского ставропигийского братства - общественной религиозно-культурной организации украинских горожан представляет довольно сложную и не вполне поддающуюся четкому определению систему. Символические изображения братство использовало на своих печатях и типографских марках. В литературе по истории Львовского братства часто используется понятие "герба" организации, что не вполне корректно, так как символические изображения варьировались в своем художественно-композиционном воплощении и не имели статуса герба. Однако символика для членов братства имела важное значение и воспринималась самими членами корпорации именно как герб, чему может быть подтверждение использование символических композиций в печатных книгах ставропигийской типографии, причем часто сопровождаемые геральдическими стихами, в которых употребляется само слово "герб": "Вежу герб свой выстрихненый мает".

Вся символика братства (печати, гербы и типографские знаки) были основаны на двух основных изображениях: колокольни братства и иконографического изображения Успения Божией Матери. В основу "герба" братства был положен герб Ивана Федорова. (Рис. 1.)

Рис.1. Герб (типографская марка) Ивана Федорова. Апостол. Львов, 1574.

Типографское воспроизведение герба братства, встречающееся в ряде изданий его типографии, представляет собой точную копию герба Ивана Федорова, заменена была только одна деталь: вместо собственно герба Ивана Федорова или его типографского знака (Рис. 2) с его инициалами было помещено изображение Колокольни при Успенской церкви. (Рис. 3) Колокольня являлась символом братства и ее изображение использовалось на братской печати. (Рис. 4)

Рис. 2. Герб города Львова и типографский знак Ивана Федорова. Азбука. Львов, 1574.

Рис. 3.Герб (типографский знак) Львовского Успенского братства. Иоанн Златоуст. О воспитании чад. Львов, 1609.

Рис. 4. Печать Львовского Успенского братства

Наибольший вопрос в историографии вызывает так называемая "цеха" или "знамение братское". Все текущие дела братства решались на совместных собраниях “схажках” или “сессиях”. Их проведение было подчинено особым нормам, правилам, традициям. О предстоящем собрании каждый член братства должен был быть специально информирован. В уставе братства сказано, что собираться (“сходиться”) члены братства должны были раз в месяц или при необходимости чаще “за обсиланем знамене братского”.[1] Этот обычай был позаимствован братством у ремесленных цехов, члены которого извещались о предстоящем собрании мастеров специальным цеховым знаком, так называемой цехой.[2] В документах братства встречается название “знамение братское” и "цhха". Что из себя представляла братская "цhха" нам точно не известно. Историками братства было выдвинуто две гипотезы. А.С. Крыловский считал, что это оттиск с изображением Успения Пречистой Богородицы - герба братства,[3] которое братство использовало в качестве своего типографского знака. Я.Д. Исаевич предполагал, что братская "цhха" была не в виде типографского оттиска на бумаге, а изготовленная из металла или дерева.[4] Именно такой была "цhха" у ремесленных цехов. Например, известна цеха львовских скорняков 1596 г., которая изготовлена в форме городских ворот с тремя башнями, которые защищает натянутая между дверными стойками шкурка гороностая, по бокам цехи надпись: CKCHA • RUSKA • CECHU (польскими буквами записаны украинские слова: цха руска цеху); сохранились цеха медная цеха львовских сапожников, на которой изображены инструменты и изделия цеха: в центре - сапог, по бокам - инструменты для обработки кожи, внизу - два башмака и год - 1620.[5] Здесь под цехой понимали специальный жетон с изображением символики ремесленного цеха, которая, как правило использовалась в печатях и гербах корпораций. Под "цехой" иногда понимали и собственно символику, которая прежде всего ассоциировалась с гербом. Например, в городской приходно-расходной книге 1597-1604 гг. между записями о расходах 19 января 1599 г. сохранилась запись об изготовлении филиграней для открывающейся в Брюховичах, под Львовом, бумажной мельницы: "за цехи или точнее городские гербы, которые дали делать для обозначения бумаги для бумажной мельницы выдано 2 золотых 12 грошей".[6] Здесь под "цехой" подразумевалось прежде всего символическое изображение герба города Львова, поскольку схематическое изображение городских ворот и геральдического льва, изготовленного из проволоки собственно гербом назвать составитель этой записи не мог, поэтому он употребляет слово "цеха" с последующим разъяснением.

Во многих изданиях братской типографии на обороте титульного листа помещался герб с изображением льва и колокольни и изображение успения Богородицы, причем это изображение встречается в различных вариантах, изготовленное разными мастерами-граверами.[7] Подписи под этим изображением называют его “знамением братским”: "Пречистое знамение братства Стаvропiгион львовскаго Успения пречистыя Богородица Присно Девы Марi#"; “Благо здh пречестному знамению, трата и небо небес Матерь Божия всhм знати”.

В некоторых книгах, изданных в братской типографии, встречаются стихотворные формы "знамения" братства:

Благо здhЂ пречестному знаменію трвати,

И небом небес, Матер Божію всhЂм знати.

Под тым, все ктиторство старожитность маеєт.

И иле к хвалЂh еи належит, скланяеєт.[8]

Здесь слово "знамение" следует понимать как "символ", так как именно при церкви, посвященной Успению Богородицы, было организовано братство, а не "знамение братское" как "цhха", которая посылалась для сбора членов братства на собрания. Возможно, на братской "цhхе" было одно из изображений, которые считались гербом братства. Но возможно, что "цhха" не имела какого либо материального воплощения, а означала оповещение в установленной форме о предстоящем собрании братства. Если бы “знамение братское” имело какую-либо материальную форму (типографский оттиск, изображение на дереве или металле), то до сохранилась бы если не сама "цhха", то хотя бы ее описание, записи о ее изготовлении или описание среди имущества братства. Вероятно, в конце XVI - начале XVII вв. с "цhхой" братской ходил кто-либо из членов братства, позже братство с этой миссией посылало мальчика-подростка, чтобы он "с цhхой ходил”,[9] возможно, кого-либо из учеников братской школы, за что он получал определенную плату. Во второй половине XVII в. упоминаний о "цhхе" в документах братства не встречается. Вероятно, этот обычай не прижился. Поскольку все члены братства жили в “мурах” города, очень близко друг от друга, то просто не было необходимости в таком особом приглашении на братское собрание и более прагматичные члены братства во второй половине XVII в. по сравнению со своими предшественниками отказались от такого ритуала.

Наибольшее воплощение символика братства получила на страницах издаваемых в его типографии книг. В этом братство следовало уже устоявшейся традиции в Западной Европе сопровождения печатных книг геральдическими композициями. Но вероятнее всего, именно изданиям кириллических книг Иваном Федоровым.

Во время пребывания в Остроге Иван Федоров помещает в конце изданий свой герб. Дискуссия о происхождении этого герба до сих пор остается открытой. Ряд историков склонны считать герб первопечатника восходящим к дворянским корням (шляхетскому роду Рагоз), чем объясняется внешнее сходство с гербом "Шренява" (И. Ходыницкий, В.К. Лукомский, Е.Л. Немировский). Но более убедительно, на мой взгляд, суждение о генетическом сходстве "герба" Ивана Федорова с гмерками (домовыми знаками) городских ремесленников и купцов (В. Лозиньский, Я.Д. Исаевич). После его смерти типографию восстановило Львовское Успенское братство.

 В первой книге, которая вышла в типографии Львовского братства (Адельфотес, 1591), были помещены герб города Львова в сопровождении геральдических стихов (Рис. 5):

Знамение тезоименитого князя Льва град сей мает,

Его же имя по всей Европhи российский род знает.

В митрополии Киево-Галицкой славно пребывает,

Его же вся окрестная страна обогащает.

Лев царствует безсловестным звhрем в начало.

Словесным же образ Христово царство нам ся показало.

Мужайся, многоплеменный росский народе,

Да Христос начало крhпости в тебh буде.

Рис. 5. Адельфотес. Львов, 1591. Страничка с гербом города Львова и гераальдическими стихами.

В другом издании за этот же год (Просфонима) стих помещен с некоторыми изменениями (Рис. 6). Вместо слова Знамение употреблено более точное Герб. Геральдические стихи на городской герб в изданиях братской типографии подчеркивали значимость Льва - основной геральдической фигуры, ­– а понимание этого образа как царя зверей переносилось на роль города, основанного князем Даниилом Галицким и названным в честь своего сына Льва, в жизни украинского населения, а в начале XVII в. подчеркивалось первостепенное значение города в национально-культурном возрождении:

Лев есть паном, и срокгость му з очию походит

И жаден ся звhр ровня ему не находит

Именем тым с посчатку Львов, с княжат названый

И в князьтвh том, Головою мhстом поданый.[10]

Рис. 6. Просфонима. Львов, 1591. Страничка с гербом города Львова и гераальдическими стихами.

В 1609 г.  впервые были напечатаны стихи на герб братства. В его основу был положен герб Ивана Федорова. Типографское воспроизведение герба братства, встречающееся в ряде изданий братства, представляет собой точную копию герба Ивана Федорова, на щите которого справа был помещен герб Львова, а слева типографский знак Федорова "змейка со стрелкой". В гербе братства заменена была только одна деталь: на левой половине щита помещено было изображение колокольни Успенской церкви, символа возрождающейся православной веры украинского населения в сущности уже польского города:

Як лев срокгий над всhми звhряти панует,

Так Львов над всh мhста в князтвh Руськом продкует,

В котром то ся братство милости закрhсльнуло

И на герб свой вежу тую так выстрыхнуло.[11]

Члены братства в геральдических стихах подчеркивали основную задачу своей организации, как одной из важнейших религиозно-духовных корпораций древнерусского города,

В котором братство, от патриархов есть надано

И от кролев вhчне упривилиевано

Которое вежу, Герб свой выстрихненый мает

И о добром цереви, пилне промышлевает.[12]

Львов Мhсто таких собh продков быти знает

Княжати Льва имя Герб власный мает.

Роксоляном зась Вежу там же за Герб дано:

Чулыми в хвалh Божой быти приказано.

Котрие при том Гербh значне Церковь выставляют:

И покармом духовным вhрных поснаяют.[13].

О Лва граде, твоя тя слава именует,

И в храмh сем Лев чулый покой отр[ымует],

Слынеш благочестіем, Крестом огражденны[й],

Прійми от Христа-Бога вhнець сей спас[енный],

Матер его, Марію, Дhву Пречестную,

В пhніях святых чтуще благослове[нную].[14]

Задачи национально-культурного возрождения виделись членам братства прежде всего сквозь призму возвращения к подлинным образцам православной церкви, через подлинное понимание религиозных обрядов, через возвращение к первоначальным текстам религиозных книг, что должно способствовать сохранению веры, а значит и национально-культурной самобытности:

От Льва Граде, Твоя тя именует слава,

И в храмh сем Льва бодр: первенствует Глава,

От храма си, и Братства, Крестом огражденна,

Прийми сия красныя пhсни, здh почтенна,

Матерь Богу, и Господь оградят тя славно,

Молися токмо Богу, сам узриши явно.[15]

СвЂт Воскресеніа всЂм вЂрным днесь облиста

Крестоносно же Братство свЂтлЂти не преста,

Кгдыж от патріархов єст отческо надано

И от кролев ясне всЂх упривильєвано.

Сличне въвЂк Вежу герб свой выстрихненый маєт,

Бо ласкою Бога о Церкви промышляєт.[16]

Свhтом из гроба твоего воскресения

Христе: просияша повсюду учения

Евангельских вhщаний: и всhх просвhтиша

Свhтом познания, в вhре утвердиша.

Тhм Боже даждь Крестоносному Братству свhтлhти:

В заповhдех ти, непорочным пребыти.

Мирно безмятежну жизнь здh препроводити,

И паки грядуща тя в славh видhти.[17]

Только во второй половине XVII в. в стихах на герб братства появляется истолкование геральдической символики, причем Лев уже не воспринимается, как в стихах первой трети XVII в.,  символом города, ставшего центром украинского национально-культурного возрождения в конце XVI - начале XVII вв., но утратившего это значение уже к середине века. Лев становится символом самого братства, поэтому подчеркивается не символика льва как царя зверей, а прежде всего его сила и мужественность. Меняется и восприятие Колокольни, которая теперь выступает не символом стойкости веры, а символом добродетелей, что отражает изменение статуса и характера деятельности братства:

Братству Львовскому льва и вежу за герб дано,

Вежу - в добродhтель, льва - в мужество признано.

В добродетелех письма хранити треба

Чин побожности: кождый тым достигнит неба.[18]

 Если в конце XVI - начале XVII вв. Члены организации ставили перед собой задачи общественно-политические и религиозно-культурные  борьбе за отстаивание прав украинского населения города и края, то во второй половине XVII в. масштаб деятельности братства значительно уменьшился, члены братства уделяли значительное внимание благотворительным делам, что во многом способствовало сохранению авторитета организации и позволяло успешно решать поставленные еще в конце XVI в. задачи.

Интересно, что геральдические стихи на герб Львовского братства, которые помещались в изданиях братской типографии и сочинялись членами братства или учениками братской школы, не только объясняли значимость организации, но и содержали панегирические мотивы:

Валечный Богатыров Клейнот знаменитый,

В дhлности, моци, славh, чулости обфитый.

Гды в цнотах сами его пhстуют пристойне:

Тым же своих потомков надто здобят гойне.

ЛЬВОВ мhсто таких собh продков быти знаєет:

От княжати Лва имя и герб власный маєет,

Роксоляном зась вежу, там же за герб дано:

Чулым в хвалh Божой быти приказано.

Котріє при том гербh церков значне выставляют:

И покармом духовным вЂерных посыляют.

Валечных богатыров клейнот знаменитый,

В дhлности, моци, славh, чулости обфитый.

Кгды в цнотах сами єго пhстуют пристойне:

Тым же своих потомков надто здобят гойне. [19]

Символика Львовского братства должна рассматриваться в комплексе изобразительной и письменной информации, сохранившейся в источниках как неотъемлемые части, дополняющие друг друга. Гербы, типографские марки, печати и эпиграммы, геральдические стихи - это неразделимый взаимосвязанный комплекс, изучение которого может способствовать более глубокому пониманию психологии, способов восприятия действительности и систему ценностей прошлого в динамике, проследить изменение восприятия символов во времени. Геральдические стихи - это единственные в своем роде источники, которые сохранили нам объяснение символики, которая использовалась в гербах, печатях, типографских знаках в таких формах и представлениях, как их понимали и трактовали современники.