Шустова Ю.Э. Судебный процесс Львовского Успенского братства против городского магистрата (1596-1746 гг.)

// Народ и власть: Исторические источники и методы исследования: Материалы XVI науч. конф. Москва, 30-31 янв. 2004 г. М., 2004. С.382-385.

Для изучения моделей социального развития общества большой интерес представляют взаимоотношения общественных организаций и государственных институтов, поскольку, при изначально разной природе их возникновения и функционирования, они призваны решать одну глобальную задачу: обеспечение адекватного существования отдельного человека в рамках данного сообщества, системы ценностей, культурной и ментальной cреды. Чрезвычайно интересным в этой связи представляется опыт взаимодействия Львовского Успенского Ставропигийского братства с органами государственной власти и управления Речи Посполитой.

Начиная с XIV в. город Львов был крупным торговым и ремесленным центром, стоявшим на пересечении важных торговых путей между Европой и странами Востока, одним из самых больших городов Польши по количеству населения. Это способствовало тому, что здесь оседали купцы и ремесленники из многих государств, образуя целые колонии, но при этом коренное население города оказалось самым бесправным среди них. С 1356 г. Львов пользовался Магдебургским правом, что определяло его особый политический и административный статус. Но коренное украинское население фактически не могло участвовать в управлении городом, несмотря на королевские привилеи, которые определяли правовую автономию украинцев-русинов. В XIV - XV вв. в формировании городских органов власти принимала участие так называемая гмина - община, в которую входило только католическое население города. Украинцам было предоставлено только право суда над единоверцами, и то весьма ограниченное. Активизация общественно-политической жизни в конце XVI в. стала одной из основных причин, побудивших наиболее влиятельных украинских купцов и ремесленников создать сильную организацию, способную отстаивать права своей нации на самых высоких уровнях – Успенское братство.

Беспрецедентной является борьба Успенского Ставропигийского братства с Магистратом Львова за соблюдение и расширение прав украинского населения города и предместий. В 1596 г. оно начинает судебный процесс с Магистратом по делу о наделении украинского населения города равными правами с другими горожанами. Ведение тяжбы с Магистратом организации, представлявшей практически самую бесправную часть населения города, было мужественным и отчаянным предприятием, но крайне тяжелое положение русинов в городе заставило Львовское братство пойти на этот решительный шаг. Документы сохранили тягостную картину положения православных украинцев в конце XVI в.: ремесленникам запрещалось производить своих православных учеников в подмастерья, украинцев не принимали в новые ремесленные корпорации, незаконно исключали из цехов; поляки врывались в дома православных, грабили и громили их, нападали на прислугу; всячески вредили и препятствовали любой хозяйственной деятельности, оскверняли нечистотами строительство восстанавливаемой братством после пожара Успенской церкви; публично называли православных с костельного амвона и в Магистрате неверными и язычниками; католики запрещали многие православные обряды, заставляли православных ходить в костел, праздновать праздники по Григорианскому календарю; запрещали детям ходить в школу, ученики польской школы неоднократно избивали учеников братской школы, отнимали у них вещи и деньги.

Поводом для ведения судебного процесса Львовского братства против Магистрата явился целый ряд религиозных притеснений украинского населения. Народ мог терпеть многочисленные экономические несправедливости, частные нарушения прав того или иного человека или семьи, но когда дело коснулось явных посягательств на религию, которая в то время отождествлялась с национальной самоидентификацией, чаша терпения украинских горожан переполнилась. В 1595 г. начинаются активные выступления братства против самоуправства Магистрата. В ответ на выступления братчиков Магистрат сажает в тюрьму наиболее активных членов братства Юрия Рогатинца, Ивана Красовского, Луку Губу, Матвея Бабича, Ивана Зеньковича, Андрея Белдагу. Но даже из тюрьмы они продолжили борьбу с Магистратом [1]. 20 марта 1595 г. Магистрат Львова издал декрет о запрещении звонить в братской Успенской церкви во время богослужения в Доминиканском костеле. Это решение было проигнорировано братством. Магистрат опять сажает под заключение членов братства и требует выкуп за освобождение [2].

Видя свое бессилие противостоять Магистрату, Львовское братство обратилось с жалобой к королю от имени всего украинского населения города на Магистрат, который нарушал данные королевской властью украинскому народу права и привилеи [3]. Это была единственная возможность найти законную поддержку: с одной стороны братство выступало за соблюдение существующих законов, гарантом которых являлся король государства, а с другой стороны король мог поддержать православных горожан Львова не столько в их интересах, сколько исходя из своих личных интересов - противостояния королевской власти и власти магистратов крупных городов, пользующихся Магдебургским правом и практически полностью игнорирующих королевские указы, ведя собственную политику в своих интересах. В ответ на жалобу Львовского братства 23 июля 1596 г. Сигизмунд III вызвал львовский Магистрат на королевский суд за нарушение прав и привилеев православного населения города. С этого времени начинается чрезвычайно длительный и утомительный процесс между Успенским братством и львовским Магистратом.

Ведя тяжбу с Магистратом, братство добивалось прав участия украинского населения в органах городского самоуправления, во всех ремесленных цехах, снятия ограничений на торговлю, беспрепятственной деятельности школы и типографии, основанных братством, против религиозных преследований. Судебный процесс проходил в Варшаве. Это требовало больших финансовых расходов: на снаряжение членов братства в дорогу, их проживание в столице, но больше всего требовалось денег на подарки и подношения чиновникам всех уровней. В многочисленных документах братства можно встретить записи о выдаче денег "на права", то есть на расходы, связанные с ведением судебного процесса с Магистратом. Среди основных статей расходов братства можно выделить: "на фурмана" (дорожные расходы), "на страву" (на питание посланника), "на позвы" (писарю и возным за составление вызова на суд), "прокураторови" (прокурорам и адвокатам, ведущим дела братства), "з декрету королевского", "на мандат" (подношения судьям и чиновникам судебной канцелярии), "за реплеку" (свидетелю в свою пользу на судебном процессе), "от реляции, що войт чинил пред райцы" (сообщение решения суда в Магистрате). Иногда члены братства брали на себя часть расходов (на дорогу и проживание в другом городе). Например, в 1600 г. Иван Красовский "своим конем и своей страве ехати на тую дорогу з доброты своее оферовался". Иногда посланникам от братства приходилось скитаться по всей стране за королем с целью получения документов для продолжения тяжбы. Так, в 1606 г. Семен Луцкий отправился к королю в Варшаву, затем - в Сандомир, а потом - в Краков. Эта поездка отняла много денег братства, но не принесла никаких ожидаемых результатов. Для ведения судебных дел братство нанимало прокураторов, которые отчитывались перед братством о ходе процесса, просили предоставить необходимые для ведения тяжбы документы или свидетельства, сообщали о причинах откладывания слушания дела [4]. Но положиться полностью на прокураторов братство не могло, поэтому отправляло посланников для ведения судебного процесса с Магистратом. Снаряжение каждый раз новых посланников в Варшаву для ведения судебных дел было очень накладно, поэтому в 1616 г. было принято решение, чтобы те из братчиков, которым наиболее известен ход судебных дел, по очереди жили в Варшаве в качестве резидентов, сменяя друг друга каждые 8 недель. На время их отсутствия братство брало на себя заботу об их семьях.

Часто братство обращалось за помощью поддержать его на судебном процессе к влиятельным чиновникам и вельможам. Во львовские гродские акты в 1595 г. по просьбе братства была внесена протестация послов Киевского воеводства князей Адама Вишневецкого и Кирилла Ружинского против преследования Магистратом украинского населения города. По просьбе братства ходатайствовали о расширении прав украинского православного населения как перед городскими, так и перед королевскими властями Константин Острожский, Федор Скумин-Тышкевич, Адам Кисель, Иеремия Могила [5] и др.

В деле отстаивания прав украинского народа братство пользовалось широкой поддержкой всех горожан Львова, жителей предместий и окрестных сел, иногда братства других городов отправляли своих представителей от шляхты и мещанства во Львов для совместного обсуждения защиты прав православного населения. На одном из совместных собраний Успенского братства и братств львовских предместий было единогласно принято решение: в деле "о вольности всего народу руского... до скончания права стояти, не щадячи маетностей, часу и самих себе", а тех, кто бы выступил против начатого дела, решено было считать отступниками и с такими "не обедать, не есть и не пить" [6].

Не смотря на все старания братства и вкладывание крупных сумм денег в ведение процесса с Магистратом, добиться желаемых результатов не удавалось. Судебные проволочки, откладывание слушания дела на несколько месяцев, а иногда на год или вообще на неопределенное время делали этот процесс беспрерывным. Едва ли заканчивалось рассмотрение одной жалобы братства на Магистрат, как со стороны Магистрата следовали все новые и новые ущемления прав украинского населения Львова, принимались все новые противоречащие королевским привилеям законы и требования, поэтому тяжба продолжалась. Однако братство не щадило для этого ни сил, ни материальных средств. Братчикам приходилось постоянно давать взятки чиновникам всех уровней управления, начиная от мелких должностных лиц и заканчивая Великим коронным канцлером и королем [7]. Только благодаря этому братчикам удавалось получить королевские привилеи и мандаты, согласно которым Магистрату запрещалось не допускать украинцев в ремесленные цехи, ограничивать их торговлю и пр. [8] Но в условиях ослабленной королевской власти такие указы игнорировались Магистратом и цеховым управлением, а государственная власть не предпринимала никаких мер для введения в силу этих распоряжений. Например, в 1699 г. братству удалось получить от короля Августа II специальный рескрипт, в котором запрещалось Магистрату нарушать права украинского населения города при решении городских дел. Однако этот рескрипт остался незамеченным львовским Магистратом. Братству пришлось опять обращаться в Королевский суд с жалобами на Магистрат, но члены городского управления игнорировали даже вызовы на суд в Варшаву, подписанные королем [9]. Тяжба продолжалась, братство снаряжало  посольства на Королевский суд для ведения процесса с Магистратом, защиты права украинского населения города, неся при этом всю тяжесть расходов, связанных с судебным процессом [10]. Огромные средства, которые братство выделяло из своих доходов и пожертвованные православным населением Львова и других городов, практически оказывались потраченными впустую. Деньги были розданы чиновникам, подтверждения прав, декреты, мандаты, привилеи королем подписаны и даже получены предписания Магистрата о необходимости соблюдения прав украинского народа, но все эти требования и заверения оставались только на бумаге.

Судебный процесс  Львовского братства с Магистратом длился почти 150 лет и завершился победой братства. Завершению этого полутора векового судебного марафона способствовала острая политическая полемика, разгоревшаяся в конце 30-х годов XVIII в. между Магистратом и Львовским братством. В 1738 г. братство отправляет двух своих представителей в Варшаву на судебное заседание и вручает им письмо с перечнем всех основных притеснений украинского населения Магистратом города: лишение права избираться в члены Магистрата, ограничение в торговле, уплата украинскими горожанами значительно больших повинностей по сравнению с католиками[11]. Активизации судебного процесса способствовало то, что в это время Магистрат издал брошюру "Status causae", в которой украинское население Львова обвинялось в симпатиях к войскам Б. Хмельницкого во время войн середины XVII в. и на основании многочисленных обвинений доказывалось невозможность и пагубность признания за украинцами равенства в правах с польским населением. Братство в ответ на это выдвинуло свои контраргументы. Я.Д. Исаевич считает, что решающую роль в завершении этого процесса в пользу украинских мещан сыграла не эта полемика, а то обстоятельство, что братству удалось склонить на свою сторону посредством крупных взяток,  "подарков и подношений" Коронного канцлера и Краковского епископа, при поддержке которых удалось получить декрет о допущении украинцев к городскому управлению [12]. Но вероятнее всего такая уступка со стороны Магистрата свидетельствует об общем состоянии политики Польши в середине XVIII в., пытавшейся сохранить свое могущество любой ценой. В крайне тяжелых политических обстоятельствах разжигание национального противостояния и возбуждение против себя такой мощной силы как украинский элемент в составе Польского государства было не только не желательно, но и опасно. Только в таких условиях поляки пошли на уступки украинцам, но сдавали свои позиции они крайне неохотно. В 1745 г. украинцы получили право принимать участие во всех городских органах управления - Совете, Лаве и Коллегии сорока мужей (грамотой короля Августа III от 28 сентября 1746 г. за украинцами было закреплено половина мест в Магистрате), а так же украинцы были допущены во все ремесленные цеха города. В дальнейшем украинские мещане должны были посылать своих представителей в Магистрат на места выбываемых членов-католиков, чтобы получить одинаковое с католиками число представителей. Но польско-католический Магистрат не спешил сдавать свои позиции. В 1749 г. члены Магистрата католического вероисповедания организовали отдельное собрание, рассматривая украинских членов только как "представителей нации", а не как равноправных членов городского управления. Более того, польские патриции задумали провести следующие выборы в Магистрат скрыто, чтобы не допустить избрания украинских мещан, подкупая и запугивая членов Коллегии сорока мужей. Братство опять подавало жалобы на Магистрат в Королевский суд и добивалось признания городскими властями прав, закрепленных за украинским населением города в 1750 и 1753 гг. [13] Только в 1756 г. удалось достичь равного национального представительства в Магистрате города. Во второй половине XVIII в. многие члены братства входили в состав Магистрата.

Судебный процесс Львовского братства против Магистрата города, длившийся почти полтора века, был возможен только в Речи Посполитой, которая с одной стороны искренне считала себя самым свободным и веротерпимым государством, а с другой искренне не замечала полное игнорирование на практике провозглашенных свобод и заверений. В лице Магистрата города братство видело своего злейшего врага и нарушителя своих прав, в то же время в лице королевской власти - защитника, способного разрешить существующий конфликт и восстановить справедливость. Значительные суммы денег, постоянные усилия членов братства добиться королевских грамот и вести тяжбы в высших судебных инстанциях практически ни к чему не приводили. Получив солидное вознаграждение, высшие чиновники с легкостью подписывали привилеи, рескрипты и другие документы, выполнение которых было заведомо невозможно. Местная власть их игнорировала полностью и положение вещей не менялось. То, что в середине XVIII века этот процесс был решен в пользу братства, вряд ли можно считать победой и поражением каждой из сторон. Это стало возможно в условиях глубочайшего политического кризиса Речи Посполитой. Окончательный раздел Польши в 1772 г. свел на нет все социально-политические завоевания украинского народа, привел к ликвидации всех братств на Украине. Но традиции, развитые Львовским братством, позволили в совершенно других исторических и политических условиях реформировать свою организацию и в дальнейшем способствовать национально-культурному развитию украинского народа уже в составе Австро-Венгерской империи.